Оглавление
2#2008
Оглавление
О главном
Автопром Самарской области
Бизнес Самарской области
Города и районы Самарской области
Гражданское общество
Женское дело
Замечательные женщины Самарской области
Культура Самарской области
Национальный проект. Жилье
Национальный проект. Здоровье
Национальный проект. Образование
Экология

Митрополит Мануил: личность, время, эпоха

— Самара

Православная история Отечества хранит имена светильников земли русской, жизнь которых обращена в вечность.
 В разные периоды земной истории эти люди были опорой и поддержкой многим немощным, обездоленным, уставшим от тягот повседневной  жизни, потерявшим надежду в  море забот, волнений, печалей и мирской суеты.
Митрополит Мануил  (Лемешевский) (1884-1968) выдающаяся личность, чье имя хорошо известно в православной среде, жил в сложное время, полное противоречий, исторических катаклизмов. В его жизни и деятельности отразилась вся история Русской православной церкви советского периода. Тяжкие гонения, репрессии со стороны государственной власти, обновленческие расколы, потрясшие Церковь в 20 -годы XX века, не смогли сломить духа  преданного ей Владыки  Мануила. Он провел  в тюрьмах и ссылках в общей сложности более 20 лет, но, обретая свободу, он каждый раз активно включался  в церковную жизнь,  своим архипастырским служением   окормляя   многочисленных  духовных  чад, работая над библиографическими   трудами,  составляя различные  молитвы.  
 Одна из интереснейших страниц в жизни самарской Епархии связана с личностью Митрополита Мануила. В 1960-е годы он возглавлял православную кафедру в Куйбышевской епархии. Его духовное чадо, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн составил биографический очерк, повествующий о многотрудной и трагической судьбе этого великого человека и святителя.  В 2008 году исполняется сорок лет со дня преставления Митрополита Мануила, нашедшего упокоение в Куйбышеве. Гробница  святителя находится в Самарском Покровском кафедральном соборе с правой стороны притвора. Ее всегда украшают цветы, а  светлая память о подвижнике живет в сердцах многих людей. Публикуем лишь некоторые фрагменты книги-жизнеописания Митрополита Мануила.

Митрополит Мануил

«… Душа невыразимо тянулась к нему, хотела открыть все, все тайнички свои, все грехопадения, все скорби свои, плакать у ног его…
И люди как-то подтягивали себя, обращались сначала за помощью к Богу, а потом шли к нему. Шли … и не отходили. Под суровой, чисто монашеской внешностью скрывалась горячая, любящая душа… Бездна любви… И тот, кто приходил, окунался в эту любовь. Измученный сам, истомленный, он имел внутреннее обаяние, он буквально обдавал теплом всех и согревал каждого… Те, кто узнали его, шли к нему как к самой дорогой, любимой матери, которая прижмет к груди своей самое негодное дитя, пожалеет его, утешит…
И хотелось с ним быть вечно… И хотелось никогда, никуда не уходить от него, слушать его, жить так, как он живет, любить Бога и людей и всего себя отдать той неизведанной высокой Тайне, которую хранил он в себе, чтобы чувствовать райскую сладость».
Родина Митрополита Мануила (в миру Виктора Викторовича Лемешевского) - город Луга Санкт-Петербургской губернии. Известно, что предки его принадлежали к потомственному дворянскому роду и отличались религиозностью, в ХVI столетии возводили церкви во имя Святой Троицы и Рождества Божьей Матери.
Виктор родился в 1884 году и детство свое провел в доме родителей. Получил юридическое образование в Императорском Санкт-Петербургском университете. Еще в студенческие годы увлекся библиографией, занимался изучением библиографического материала по светским и богословским наукам. Тогда же возник и религиозный интерес. Его потянуло к Афонским подворьям, подворью Свято-Троицкой Сергиевой Лавре, к светлой личности батюшки отца Иоанна Кронштадтского, а после его кончины - к его могилке.
Поворотным моментом в судьбе Виктора стала неожиданная смертельная болезнь брата Павла в 1909 году.
«… А состояние болезни Павла было крайне опасным. У больного начался перитонит. Температура поднялась до 41,2. Врачи в ночь на 21 августа уже назначили кончину. Виктор усилил молитву. Всю ночь, уединившись у себя в палате, провел он в пламенной и слезной молитве к БОГУ об исцелении и в мольбе к отцу Иоанну Кронштадтскому. Прошла ночь. Утром Виктор со страхом, боясь узнать о печальной участи брата подходит к палате №2, где лежал Павел. Его встречает сестра милосердия. Радостная, она восклицает:
- Температура 36,8! Больной уже выпил 3 стакана молока, лежит веселый и хочет на воздух. Виктор не верит своим глазам. Удивлены и врачи: краснота у больного и опухоль исчезли… Брат спасен! Это было чудо. Чудо, засвидетельствованное 9-ю врачами… Павел быстро стал поправляться, а Виктору, как бы в напоминание об обете, накануне 1-го октября, когда он, одетый в халат брата милосердия, шел в храм ко всенощной, был голос: «Виктор! Ты скоро будешь монахом».
По жизни Виктора вело Божие Провидение. Еще в студенческие годы он получал свыше в сновидениях и через людей пророчества, свидетельства предопределения Богоизбранного пути. После чудесного выздоровления брата Павла, внутренне готовясь к уходу от мирской суеты, Виктор посетил одного великого старца, который сказал ему:
«…С этого дня кончай все мирское, все мирские слова и дела и собирайся в монастырь. На два года в затвор».

К уходу из дома Виктор стал собираться втайне от родных. Промыслительно была избрана Николо-Столпенская обитель в Тверской епархии, в которую он был принят в число послушников в 1910 году.
С этого момента последовали этапы ревностного духовного служения: Киргизская миссия (1912 -1916 гг.), затем поступление в 1916 году в Петроградскую духовную академию. Начавшиеся революционные события помешали нормальному течению жизни Академии, и студент 3-го курса иеромонах Мануил отправляется в научную командировку в Муромский монастырь. По возвращении в Петроград отец Мануил стал настоятелем в Спасской домовой церкви и одновременно был назначен научным сотрудником в библиотеку Центрального Педагогического Музея. Время требовало самого теплого участия в людских горестях и страданиях, народ голодал и ему была нужна помощь. Отец Мануил открыл свою щедрую руку голодающим - при церкви была устроена бесплатная столовая; основал Братство милосердия, куда входили «братцы» и «сестры» для служения бедным; наладил обязательное посещение больниц, где целые палаты голодающих больных жили на средства отца Мануила и его братства.
Наступил 1922 год. В стране шла коренная перестройка жизни и идей. Атеизм объявил войну религиозному мышлению. Над Русской православной церковью нависли грозные тучи. В Петрограде образовалось ВЦУ (Высшее Церковное Управление), возник обновленческий раскол. Вожди раскола явились и к нему, предлагая присоединиться, обещая за это самый лучший храм в Петрограде и в дальнейшем сан митрополита Петроградского. Но тот, кому Истина Христова дороже всех земных благ, решительно отказался. Вскоре он оказался за решеткой. Там во сне ему явился Святой митрополит Московский Филарет и повторил пророчество, высказанное ему в 1908 году неким старцем :

«На тебе лежит великая миссия, но помни, что если твоя жизнь будет недостаточно правдива и высока, если будешь нарушать те или другие монашеские и епископские обязанности, заповеди, обещания, то эта миссия с тебя снимется и вместо тебя Господь даст ее другим, более достойным».
Через год это предсказание сбылось. Он был вызван в Москву, и там состоялось его наречение во епископа Лужского, Управляющего Петроградской Епархией.
Святейший Патриарх Тихон, вручая архипастырский жезл новопоставленному епископу, напутствовал его такими словами: «Посылаю тебя на страдания, ибо кресты и скорби ждут тебя на новом поприще твоего служения, но мужайся и верни мне епархию…» Петроград в 1923-1924 годах по-прежнему волновался от обновленческого раскола, Христианству и его идеям угрожала опасность. К моменту приезда епископа Мануила в Петроград там из действующих 123 приходов - 115 находились в обновленчестве и только 8 - в православии. Картина была печальная. У робкого сразу бы дрогнуло сердце. Но епископ Мануил не поколебался. Возложив все упование на помощь Божию и Родимую Матушку и обдумав план действий, он мужественно приступил к борьбе с расколом. Борьба эта с обновленчеством в Петрограде продолжалась 125 дней. И за такой краткий срок он сумел одержать победу над расколом, низложить главную его силу и дать торжество Православию, которое затем ярким светом воссияло во всех уголках Русской Церкви. «Епископ МАНУИЛ - это величайший наш Епископ, который сделал громадное дело, и его деяние, его обращение нашей Церкви в Петрограде будет записано в историю»,- так писали о борце Православия.
Вскоре, осенью 1924 года, он был сослан на поселение на Соловецкий остров, где жили ссыльные научные сотрудники, духовенство. Владыка много занимался там исследовательской, научной и литературной деятельностью, взяв себе девизом - «Не терять времени» - и за три года пребывания в ссылке написал много религиозных и исторических трудов, не забывая, однако, и окружающей жизни, ту сложную обстановку, в какой находилась тогда Церковь и народ. В начале 1928 года он, получив помилование, прибыл в Москву и поселился в Даниловом монастыре, затем продолжал свое служение Церкви в Московской епархии - в Серпухове, в Кадашах.
И везде с его приходом духовная жизнь оживлялась и люди тянулись к новому святителю. …«Отченька», «Солнышко», «Родненький» - вот какие обращения были к Владыке со стороны его духовных чад. В благословении его была сила и утешение. В обращении - простота совершенная.
На долю Владыки Мануила выпали серьезные и тяжелые испытания. Одиннадцать лет (1933-1944) святитель провел в ссылках, поселениях и скитаниях, из сибирских лагерей перемещался по разным местам. Осенью 1944 года он был освобожден и направлен на служение в епархии Тамбова, затем Чкалова.
Летом 1949 года святитель снова был осужден за якобы завуалированную контрреволюцию и направлен на поселение в Мордовию. Жил он в общем бараке со всеми заключенными… Вначале он обучался плести рыболовные сети, а затем был определен в каптерку принимать и выдавать заключенным посылки. Должность каптера была тем хороша, что она давала возможность святителю быть отчасти изолированным от буйного общества, а самое главное - заниматься благотворением. Посылки от своих духовных чад он получал ежемесячно, и все, что было самое лучшее и нужное, Владыка тайным образом отдавал нуждавшимся и больным. 6 лет святитель не только сам нес крест мужественно, но и находил еще силы подкреплять других... Хотя были минуты скорби усталой, бесконечно истерзанной муками души:
«Утешь меня хоть чем-либо. Возложи, Господи, руку Свою на мое больное и болящее сердце. Согрей душу мою, изнемогающую от испытания временем и неведения… Но Ты все молчишь. А помыслы преступные яростно потрясают смятенную душу мою! Для чего Ты проявляешь ко мне жестокую неумолимую волю? Для чего Ты вселяешь в сердце мое неуверенность в благости и милосердии Твоем ко мне? Словно Ты уже не нуждаешься во мне и не намерен уже призвать меня к служению Церкви Твоей. О, как я страдаю от этих чуждых помыслов, заполняющих сейчас душу мою!» (из дневника святителя)
7 декабря 1955 года … Владыку вызвали и вручили ему справку об освобождении.
Сердце затрепетало, а глаза не верили всему написанному в справке. Свобода! Свобода!.. Святитель оделся потеплее в свой бушлат, взвалил на плечи котомку с вещами и продуктами и зашагал на станцию Потьма, откуда проездом он добрался до города Куйбышева. Из Куйбышева его самолетом доставили в Москву на прием к Патриарху.
И пройдет еще несколько очень трудных, для измученного годами ссылок святителя, лет архипастырского служения в Чебоксарах, прежде чем он снова прибудет в Куйбышев, чтобы остаться здесь уже навсегда.
Архипастырское служение в Куйбышеве (1960 -1965 гг.).
Пять лет архипастырского служения Владыки посвящены городу Куйбышеву.
«5 апреля 1960 года. Этот день памятный для куйбышевцев. С раннего утра храм Покровский был заполнен прихожанами. Люди готовились к встрече нового Владыки. Святитель прямо с вокзала направился в собор. И едва только он вышел из машины и взошел на паперть храма, как в толпе заговорили: «Какой старенький!» «А какой маленький и худенький-то!» «Слава Богу, что у нас есть теперь архиерей!»
Люди встречали Владыку с зажженными свечами. Встречали тепло, радушно. И святитель это почувствовал сразу. На тепло он ответил теплотою: «Не смотрите на меня, что я маленький и старенький, - заявил он народу, - во мне есть еще сила прославлять Господа!» И от ревности своей он стукнул посохом о пол амвона, желая этим выразить свою духовную силу.
Так началось архипастырское служение святителя в городе Куйбышеве… Жизнь в Куйбышеве преимущественно была посвящена епархиальной жизни и духовному руководству паствы. Каждый праздник и воскресный день святитель служил в храме и проповедовал слово Божие. А со вторника до пятницы включительно официально принимал посетителей в канцелярии. Впрочем, прием продолжался во все дни недели с утра до позднего вечера, но только не в канцелярии, а в архиерейском доме (прим. ул. Ульяновская, 51). Шли к нему разные люди с самыми разнообразными нуждами… Кто приходил просто за духовным советом, кто за материальной помощью, а некоторые для исцеления своих телесных недугов. Его ведь считали не только духовным отцом, но и целителем, и прозорливым… В заботе о людях он совершенно забывал и не жалел себя. Домашний прием настолько был перегружен, что святитель буквально не знал ни минуты покоя. Немалой нагрузкой для него, подорвавшего за многие годы свое здоровье в ссылках и в тяжких пастырских трудах, стали и праздничные богослужения, длившиеся более 4-х часов. Не мудрено, что Владыка жаловался на ноги и сердце. Ему советовали отложить благословение народа после обедни, а ограничиться только благословением за всенощной, но где там до советов! Святитель был человеком старой закалки и не желал изменять своей давнишней традиции.

В 60-е годы отношения церкви и государства были сложными. Владыка сталкивался со многими обвинениями. Находясь в Куйбышеве и налаживая церковное дело, ему приходилось решать многие вопросы. «Полного душевного покоя в Куйбышеве Владыка не имел. Жизнь как-то складывалась, что ежедневно приходилось быть на страже и в ожидании каких-либо непредвиденных «новостей», от которых невольно содрогалось сердце. А «новости», словно тени, сопутствовали святителю и волновали его".
С 8-го августа 1962 года у ворот Покровского собора наблюдалась печальная картина: дружинники-активисты по распоряжению местной власти преградили путь в Божий храм подросткам и детям. Это был перегиб хрущевской политики, внесший в жизнь верующих родителей горести и слезы. На защиту христианских прав выступил святитель. Он срочно написал доклад Святейшему и подробно описал ему всю картину, происходившую около храмов в Куйбышевской Епархии. Патриарх участливо отозвался на глас святителя. Дело было направлено в высшие государственные инстанции, откуда последовало разъяснение местным властям о недопустимости подобных фактов в отношении детей и подростков. 28 августа, в день Успения Божьей Матери, кордон на детей около храмов был снят.

В Куйбышеве Владыка встретил юбилей - 50-летие служения Церкви. В день Ангела Святейшего 25 февраля 1962 года он был награжден саном митрополита.
Юбилей отпраздновали торжественно. Святителю в этот день сослужило множество духовенства, прибывшего из разных районов Епархии. Когда ему преподнесли от прихожан икону СПАСИТЕЛЯ в терновом венце, он, принимая ее, сказал: «В этом образе предуказана вся моя жизнь: страдания и скорби сопутствовали мне на моем пути, и они еще так многочисленны впереди». Сказано было так трогательно и искренно, что духовенство и народ едва удерживались от слез. Воистину жизнь святителя - сплошные страдания.
Возвращаясь после богослужений из Ульяновска холодной осенней порой, Владыка простудился и тяжело заболел воспалением легких. Болезнь длилась очень долго, сказывался преклонный возраст.
Владыка Мануил предчувствовал свою кончину. В связи с его болезнью 23-го ноября 1965 года святитель по состоянию своего здоровья подал прошение Патриарху об уходе на покой с ходатайством о назначении на Куйбышевскую епархию своего келейника, архимандрита Иоанна. Святейший и Синод просьбу митрополита удовлетворили.
В первые годы пребывания на покое святитель часто служил вместе со своим воспитанником и духовным сыном епископом Иоанном. Жил он тоже вместе с ним в архиерейском доме и принимал своих духовных чад, давая им спасительные советы. «Общение с духовной паствой у него не прекращалось. К нему, как и прежде, шли люди с духовными и телесными нуждами, и он, насколько позволяли ему силы, никого не отвергал. Служил теперь очень редко… Приходивший ежедневно к нему его духовный сын с ужасом смотрел на своего увядающего старца… Улыбнется святитель, но ничего не скажет… После своих именин святитель наложил на себя подвиг молчания. Посетителей он уже почти не принимал… 9 августа к нему пришел его духовный сын и спросил его:
- Владыко, почему Вы не хотите ни с кем разговаривать? Он ответил: «Я готовлюсь к смерти»… 12 августа 1968 года в 6 часов вечера маститый иерарх Русской Церкви мирно скончался в присутствии епископа Иоанна, читавшего в это время канон на исход души… 13 августа гроб с усопшим митрополитом перенесли на руках в Покровский кафедральный собор».

«Очень болезненно восприняла весть о кончине архипастыря Куйбышевская паства. Не хотелось верить, что его уже не стало… Воплей не было, но тихие, скорбные слезы обильно падали на руки святителя, когда подходили с ним прощаться… Весь путь был в цветах. В земном пути ты шел тернистою дорогою, пройди же хоть теперь по цветам. Их уготовила тебе народная любовь, которую ты заслужил своим неусыпным и твердым стоянием за Истину Христову, своим благочестием и своим трудолюбие