Даже с 394-метровой высоты здания «Царь земли» города Шэньчжэнь невозможно увидеть границы 13-миллионного мегаполиса, который вырос на месте тихой рыбацкой деревушки за тридцать лет.

Большинство будущих его жителей ещё не планировало своё появление на свет, когда в 1978 году тогдашний руководитель КНР Дэн Сяопин выбрал Шэньчжэнь в качестве особой экономической зоны для проведения нового курса рыночных реформ. С этого момента для «орлиного города» – таково древнее название этой местности – началась новая эпоха. Царственно касаясь облаков, Шэньчжэнь крепко держится за землю, устанавливая торгово-экономические и культурные связи с городами Германии, Франции, Италии, Кореи, Японии, США, Австралии, Российской Федерации.

15 января 2010 года в это число вошла Самарская область, заключив с Шэньчжэнем договор о сотрудничестве, в рамках которого она приняла участие в «Интернациональной неделе культуры и искусства городов-побратимов города Шэньчжэня», проходившей с 28 ноября по 3 декабря 2009 года. В составе творческой делегации наш регион представляли две балетные пары Самарского академического театра оперы и балета, Государственный ансамбль песни и танца Самарской области «Волжские казаки» и певица Ольга Безрукова. Она поделилась впечатлениями от прошедшего мероприятия и выступления на китайской сцене.

– Ольга, как считаете, смогли самарские артисты удивить китайскую публику?

– Шэньчжэнь – огромный город, в котором ежедневно проходит до сотни шоу. А в 28 лет – таков средний возраст жителей Шэньчжэня – человек открыт для новых впечатлений. Китайцы с удовольствием развлекаются, и зрители они благодарные, искренние, тем более что уровень проводимых шоу привычно высок. А как вам масштаб? Меньше 25 человек массовки на сцене просто не бывает. В зрительном зале на 1700 мест мы не увидели свободных: школьники, студенты, молодые семейные пары. Думаю, вы понимаете, насколько важно было оправдать этот интерес на концерте, который мы давали в День Самарской области в Шэньчжэне.

Артисты балета Дмитрий Пономарёв и Ульяна Денисова, Екатерина Первушина и Виктор Мулыгин представляли классическую, как бы камерную часть нашей программы, «Волжские казаки» – народную, мои вокальные номера соединяли эти разноплановые выступления. А поскольку необходимо было ещё и вести концерт, то моё общение со зрителями было постоянным и непосредственным. Они с интересом приняли совершенно новую для них форму подачи эстрадных номеров и включились в интерактив, хотя традиционно на китайских шоу между исполнителями на сцене и зрителями отсутствует какой бы то ни было контакт. Оно может быть красивым, техничным, восхитительным, но расстояние между двумя мирами всё равно будет существовать. По опыту знаю, что не всегда даже более подготовленная аудитория поддержит диалог с артистом, поэтому во время выступления я полагаюсь только на свои ощущения, чувства, слежу за атмосферой в зале и принимаю решения за считанные секунды. Это экспромт, который никогда больше не повторится, он затягивает меня и зрителя в совместную «игру». Тогда аудитория готова даже петь на не знакомом для них языке, что и случилось в Шэньчжэне. Вы не представляете, когда ты стоишь на сцене в секундном ожидании, а зал, в 1700 мест, тебе отвечает своим пением – без акцента – какое это счастливое мгновение! Технические секреты раскрывать не буду, но скажу, что опыт предыдущих зарубежных гастролей принёс свои плоды: языковой и культурный барьеры были преодолены. А «сэсэ» – «спасибо» по-китайски вызвало такое ликование, будто я сделала кульбит в три-четыре оборота и приземлилась на ухо. С этого момента зрители ждали любой импровизации, выражая нетерпение простодушным: «Вау!» Интерактив со зрительным залом стал открытием и для китайских профессионалов в шоу-бизнесе, которые не считали зазорным признаться в этом: «Новинка!»

– В своём развитии Шэньчжэнь делает ставку на внедрение новейших технологий во всех сферах жизни. Как это отразилось на организации технической поддержки интернационального мероприятия?

– Шэньчжэнь очень своеобразно развивается: изумительны монолитные дома, трехъярусные дороги. По опыту общения с людьми могу сказать, что в Китае действительно произошёл подъём национального самосознания. Его граждане настойчиво отмежёвываются от ряда стран этого региона: те – развивающиеся, а мы прогрессирующая держава. Им интересна Россия и Европа, многие желают изучать русский язык (2010 год объявлен годом русского языка), но говорящих по-русски или по-английски всё же не очень много. Это создавало неизбежные языковые преграды, которые сами китайцы преодолевали с восточным изяществом. Понимая трудности фонетики своего языка для иностранцев, они с удовольствием называли себя русскими именами. Любимое, конечно, – Ваня. На него не мог без радостной улыбки отзываться переводчик нашего режиссёра. Но во время обязательного саунд-чека (установки и настройки аппаратуры для концертного звучания), казалось, именно он больше всех старался понять и меньше всего понимал происходящее. Старательно изучив в университете язык Пушкина и Чехова, наш помощник отчаянно метался теперь между русскими артистами и китайским звукорежиссёром, утопая в чудовищном русско-китайско-английском коктейле технического сленга. Тем не менее, профессиональные усилия всех сторон дали прекрасный результат – зрительские овации.

При подготовке программы нам было приятно видеть, что сцена не стесняет творческую идею постановщика шоу, а помогает её реализовать. Любое сценическое пространство легко трансформируется, становясь то больше, то меньше (как в заимствованных из американской зрелищной культуры балл-румах – дословно «танцевальных комнатах» – с разъезжающимися перегородками купейного типа); пол с моделирующимся уровнем не оставляет капканов для каблуков и пуантов в виде хищно притаившихся щелей. Почти на каждой сцене всё крутится, опускается, поднимается, даже в камерном зале филармонии. Мониторы с бегущей строкой краткого перевода песни на китайском и английском языках или объяснением исполняемого ритуала (как на представлении «Чайная церемония» в экопарке, которую мы наблюдали уже в качестве зрителей) – это привычная поддержка любого современного шоу.

Технический уровень, отсюда и профессиональные возможности в постановках шоу – действительно высок, чего хочется пожелать всем нашим театрально-концертным залам России и даже звёздным залам Москвы.

– Это оценка, данная профессионалом. А какими глазами смотрела на Китай Ольга Безрукова в качестве гостя?

– Широко открытыми… Всегда радостно узнавать что-то новое для себя. Китай со своими древними традициями и новой культурой современного поколения – это очень интересный мир. Нам действительно обес-печили прекрасную культурную программу: посещение парка «Китай в миниатюре» с трогательными пагодами на фоне вездесущих небоскрёбов мегаполиса; в экологическом парке (я уже упоминала о нём) познакомили с чайной культурой и национальными традициями; не обошлось без экстремальных ощущений на подковообразной смотровой площадке со стеклянным полом над пропастью – ух!

Китайцы умеют не только работать, но и понимают толк в отдыхе. Они люди с высокой внутренней культурой и дисциплиной, даже трудоголики, но, когда настаёт время отдыха, они непреклонны. Обеденный перерыв с 12 до 14 часов – это личное время, на которое никто не вправе посягать. Наш азарт перед заключительным концертом 3 декабря и готовность работать «до победы» были встречены с недоумением: работайте, пожалуйста, но у всех сотрудников — обед! Это было сказано настолько серьёзно, что я не уверена, шуткой ли является замечание об обязательной послеобеденной релаксации для политиков и членов правительства. Мы подчинились, в едином порыве поддержав традицию, и не пожалели об этом, потому что угощали нас действительно вкусно.

Приём, оказанный нашей творческой делегации, убеждает, что в Шэньчжэне очень дорожат дружбой с Россией и с Самарской областью в частности. Китай готов удивляться и продолжает удивлять.

Автор: Галина Бочкарёва

Автор:Галина Бочкарёва