Оглавление
01#2010
Оглавление
О главном
Бизнес Самарской области
Гражданское общество
Женское дело
Концепция будущего
Культура Самарской области
Летопись Самарской губернии
Национальный проект. Здоровье
Национальный проект. Образование
Пресс-служба
Спорт Самарской области
Туризм в Самарской области
Экология
Экономика и финансы
Энергетика Самарской области

Алла Кац:"Цифра 70 – не про меня"

— Самара

Алла Кац

В этом году Россия впервые отметит праздник русского баяна.

В Самаре он будет посвящён 70-летию Аллы Михайловны Кац. А разве может быть по-другому? Ведь эта маленькая женщина с озорными глазами – поистине символ самарской баянной школы.

Алла Михайловна Кац работает в Самаре с 1966 года. Сегодня она возглавляет кафедру музыкальных инструментов Поволжской государственной социально-гуманитарной академии, профессор, заслуженный работник культуры РФ.

В копилке Аллы Михайловны свыше 90 лауреатских дипломов, которые завоевали её ученики на международных конкурсах и фестивалях. Имена многих из них уже стали для Самары легендами – Сергей Войтенко, Дмитрий Храмков, Михаил Русаков, Александр Туболец, Кирилл Мальков, Сергей Адайкин, Николай Сафин…

Мы встретились с Аллой Михайловной в один из самых морозных дней уходящей зимы. Пока пытаемся согреться в тёплом кабинете школы искусств №6, где моя собеседница работает педагогом, параллельно с академией, уже много лет, начинаем разговор. Естественно, о погоде.

– Да, холодно здесь. Когда я приехала из Краснодара учиться в консерваторию в Саратов, первое время было очень тяжело, в Краснодаре-то зим вообще не было, мы там ни шуб, ни шапок не имели, так, куртка и всё, – вспоминает Алла Михайловна. А в Саратове первая же моя зима оказалась очень суровой, морозы начались в ноябре, и в новогоднюю ночь было -45. Помню, у меня лихорадка на губах вообще не проходила. Потом привыкла, закалилась.


«Галя, ком!»

Так Вы из Краснодара, оказывается!

– Нет, в Краснодаре я училась в музыкальном училище. А родилась в Западной Украине. Папа мой был военным, всю жизнь работал в «органах», ловил банды бендеровцев. Когда началась война и немцы уже подходили к Западной Украине, людей стали эвакуировать. Папа руководил этим процессом, он был начальником, и в результате мы уехали с последней машиной. Бросили туда единственную перину, документы и поехали в чём стояли. Бабушка, мама, сестрёнка пяти лет и я, мне тогда около шести месяцев было. Потом нас погрузили в поезд, и два месяца мы ехали в Казахстан, потому что там жила мамина старшая сестра. По дороге бутылочка с соской упала, молоко разлилось, воды чистой не было. Приходилось брать её из лужи и пить. Всем-то ничего, а у меня, младенца, началась дизентерия. Я уже почти не дышала. Все эвакуированные начали говорить, что надо выкинуть мёртвого ребенка из поезда. Мама, конечно, не дала. А вскоре на какой-то станции она выменяла за очень красивое кольцо бутылку молока и отпоила меня.


Вот так детство Вам выпало…

– Да… После освобождения Краснодара папа получил назначение комендантом этого города. Но я в то время была ещё очень маленькая и ничего не запомнила. Позже, в 47-м году папу перевели в Армавир. Нашу семью поселили в немецкой конюшне. Я пошла в первый класс; помню, что часто пела в госпиталях, где лежали молодые ребята без рук, без ног, без глаз… Город был сильно разрушен, кругом военнопленные немцы, разбирающие завалы. Они работали за колючей проволокой и звали меня: «Галя, ком!» Папа-то записал меня Аллой, но по-украински меня звали Галей, а родные и до сих пор так зовут. Так вот, немцы меня подзовут – кто кусочек сахару сунет, кто губную гармошку подарит. Так у меня накопилось их 22 штуки! Они были очень красивые, инкрустированные, звучали звонко. И играть было легко… То, что я пела, старалась подбирать на этих гармошках. Это были мои первые музыкальные познания.


Как говорится, от гармошки до баяна… Хоть и от губной!

– Точно, смеётся моя собеседница. – Вскоре мне купили трофейный аккордеон, маленький такой, на 32 басика.


И Вы сами научились на нём играть?

– Был там один человек, дядя Федя, он знал ноты и играл. Вот он меня и научил. И через полгода я играла на всех свадьбах, на всех праздниках. Платили деньгами, если денег не было, то продуктами. Так что с 10 лет я уже сама зарабатывала. А потом в Армавире открылась музыкальная школа, в ней я проучилась два года. Правда, с аккордеоном пришлось расстаться – тогда этот инструмент считался фашистским, своих-то в России еще не было. Мне купили кировский баян – большой такой, чёрный. Затем, переехав в Краснодар, я поступила в музыкальное училище. Вот так, в тринадцать с половиной лет я уехала и с тех пор с родителями больше никогда не жила.


Рано Вам пришлось повзрослеть…

– Ну, тогда дети вообще рано взрослели, жизнь заставляла. Это сейчас тринадцатилетних родители из школы встречают.

«Ты пьявда моя мама?»

Как же Ваша студенческая жизнь в Краснодаре складывалась?

– Учась на первом курсе, я устроилась на работу. Два года была музыкальным работником в детском саду, но решила пойти в художественную самодеятельность. Это была потрясающая школа! Хор под 100 человек, шикарный танцевальный коллектив, народный театр. Руководитель – очень хороший музыкант, профессионал. Там я приобрела опыт, который мне потом в жизни очень пригодился.

Алла Михайловна, Вы такой активной девушкой были. Наверняка и с мальчиками дружить успевали?

– Я уже тогда дружила со своим будущим мужем. Абрам Ильич старше меня на три года, учился на духовом отделении, старостой был, работал в драмтеатре в оркестре. Когда мы окончили училище, его направили директором школы в город Темрюк, что на Азове, а меня и ещё двух девочек туда же педагогами. Но так получилось, что его чуть не забрали в армию, и он срочно поступил в Саратовскую консерваторию. Поэтому в Темрюк я поехала одна. Первая запись в моей трудовой книжке датирована 1 сентября 1958 года – принята преподавателем по классу фортепиано и баяна. Работали с 8 утра и до 10 вечера – желающих учиться музыке было очень много! Тем временем мы с Абрамом Ильичом поженились. Свадьба у нас была сначала в Херсоне, потом в Армавире. Я решила поступать в консерваторию. Но не было инструмента – тот, что был, для такого уровня не годился. И тогда я поехала на год к родителям, много работала и в результате купила тульский баян за 8 тысяч.

Это что же – как машина?

– Да, стоимость баяна и автомобиля всегда находится в одном диапазоне. Вот сейчас концертный баян стоит 350-500 тысяч рублей.

Итак, Вы поступили в консерваторию…

– Да. И сразу же устроилась на работу. Так все пять лет и провела – училась и работала на две ставки. Меня сейчас иногда спрашивают – как же ты не устаёшь? Я отвечаю, что устаю, когда ничего не делаю. Когда бывают выходные три дня подряд, это мучение! Один день я могу заниматься домашними делами, а дальше делать нечего.

А когда же Вы успели дочку родить?

– После первого курса. Экзамены сдала и поехала в Армавир рожать. Ира появилась в сентябре. Естественно, молока у меня не было – мысли-то все в Саратове, там муж, учёба, работа. Ну, и в декабре меня отправили домой, а Ира осталась в Армавире. Конечно, это было неправильно. Я приеду на каникулы, папа ей говорит: «Ира, посмотри, кто приехал!» А она вскочит в кроватке – волосики длинные, ниже колен, глазищи огромные – и говорит: «А ты кто?» Я отвечаю: «Я твоя мама». – «Ты пьявда моя мама?» Я забрала дочку по окончании консерватории. Ей было уже 4 года.

Вы тогда уже приехали в Самару?

– Да, мужа пригласили работать в наш оперный театр, дали квартиру. А я устроилась в музыкальное училище к Дмитрию Георгиевичу Шаталову.

Говорят, он был очень требовательный.

– Не то слово! Его боялись все – и студенты, и педагоги. Каждый экзамен, каждый зачёт – это была экзекуция. Он всё замечал и записывал буквально по каждому такту. Здесь у вас студент неправильно поменял мех, здесь не тем пальцем сыграл… Но, собственно, это то, что и сделало нас педагогами. Ведь если ты боишься замечаний, надо сто раз всё досконально проверить – и мех, и аппликатуру, и динамику. Шла такая напряжённая работа! Но и результат какой! У меня в первом выпуске было четыре человека на дневном отделении и четыре на заочном. Из них шестеро поступили в консерваторию, а двое не поступали, они уже были взрослые.

«Сергей играл душой, а Юра играет пальцами»

А преподавать Вы всегда хотели? Или так случайно произошло, что Вы стали не исполнителем, а педагогом?

– Когда я училась в Краснодаре, у нас была педпрактика – мы, студенты, бесплатно учили детей в течение двух лет, а потом они сдавали экзамен. Так вот, пятёрку на этом экзамене получила единственная девочка – моя ученица. И мне тогда сказали – ты будешь педагогом. Я была страшно возмущена. Я хотела играть. Но я и играла – и сольно, и в составе трио.

Вы и передачу на телевидении вели…

– Да. Она называлась «Учитесь играть на баяне». Шла два раза в неделю в самое удобное эфирное время. Письма получали мешками.

Настолько популярный был инструмент?!

– Очень популярный! Вы знаете, какие конкурсы были в музыкальные школы! Надо было год готовиться, чтобы поступить.

Как же так получилось, что в 90-е годы он стал одним из самых невостребованных?

– Вот так. Когда началась перестройка, когда родители стали думать о том, как заработать деньги, на детей перестали обращать внимание. Какая там музыка… У нас же потерянных почти три поколения! Ведь что такое – ребенок учится в школе? Взять того же Диму Храмкова. Он учился у Эдуарда Петровича Подкопаева в 10-й школе, на базе которой я вела педпрактику. И Диму я наблюдала с самого начала. Так вот, папа его не пропустил ни единого урока, сидел и конспектировал каждое слово учителя. В течение всех пяти лет. Основа-то закладывается в школе. А институт – это уже обработка, шлифовка. Когда Дима учился у меня в университете, после 4-го курса я дала ему сначала один академический отпуск, потом другой. И все эти два года он с утра до вечера занимался. У него был только перерыв на обед и час отдыха в день. Так становятся лауреатами.

То есть важен не только талант?

– Талант и огромный труд. Количество затраченного времени, которое в итоге переходит в качество исполнения. Никаких праздников, никаких выходных, постоянные занятия. Меня часто спрашивают, что я испытываю, когда мой студент стал лауреатом. Отвечаю – усталость. Чем гордиться? Ведь это нормальный итог работы. А усталость – да. От работы, друг от друга. Бывает, летим в самолёте с конкурса, ненавидим друг друга. Даже инструменты порой не выдерживают. Вот Коля Сафин получил обидную бронзу на Дельфийских играх, а знаете почему? У него перед вторым туром сломался инструмент. Он пришёл утром разыгрываться, и полетел один из басов. А чтобы починить, надо всё разобрать. Приехал Миша Русаков (бывший студент А.М. Кац, лауреат международных конкурсов, участник проекта «Бадабум» – прим.), – золотые руки, починил, а Коля уже изнервничался, играл трясущимися руками. Хотя он, конечно, должен был быть первым!

К сцене ребят тоже приучаете? Или это само собой происходит?

– Учу обязательно. Они не должны бояться сцены, они должны получать удовольствие. Когда говорят – волнуюсь, отвечаю, что даже слова такого не знаю. Подыши по системе йогов, говорю.

Даже так!

– Конечно. Ведь волнуются-то все. И дыхание становится как после пробежки. Тут уж темп грамотно никогда не возьмёшь, игра будет нервозной. Поэтому нужно глубоко вздохнуть, задержать дыхание, сколько можешь, и медленно-медленно выдохнуть.

А правда, что Вы никогда не играете своим студентам?

– Школьникам играю, а студентам могу только пассаж показать. Я это уже проходила, когда работала в музыкальном училище. Играла, а потом увидела плохую копию. И я поняла, что каждый должен найти себя. Говорю студентам – мне не нравится, думай, ищи. Есть пьеса «Нежное воспоминание» Кюи, её играл Сергей Войтенко на конкурсе в Магнитогорске. Вот мы сидим с ним накануне вечером, занимаемся, 11 часов уже, а у него не получается. Он говорит: «Я спать хочу». А я ему – нет, ищи. В конце концов, он бросил баян на кровать и разрыдался. А на следующий день единственный раз в жизни сыграл эту пьесу как надо. Или «Забвение» Пьяццоллы. Однажды сижу в филармонии, а рядом Константин Алексеевич Титов. Играет Юрий Медяник. Прекрасный музыкант, одно отделение у него на баяне, второе на скрипке. И вот «Забвение». Слушаю, мне не нравится ни один звук – и такая досада! Титов посмотрел на меня и спрашивает: «Не нравится?» Я отвечаю: «Он хорошо играет, но так, как Войтенко, сыграть «Забвение» никто не сможет». И тогда Константин Алексеевич сказал: «Потому что Сергей играл душой, а этот играет пальцами». Вот! Если не вытащить и не развить то, что есть у человека внутри, получается формальность. Вроде всё грамотно, но не то.

Алла Михайловна, на днях прошёл концерт Сергея Войтенко и Дмитрия Храмкова, которые стали звёздами уже не только в Самаре, но и в России. Вы их концерт смотрели как зритель или по-прежнему, как педагог?

– Как педагог. Им, конечно, досталось за «Тюбики» эти все (дуэт «Баян-Микс» исполнил шуточную песню «Тюбик» Виктора Третьякова и вариацию из народного творчества – прим.), – смеётся Алла Михайловна. – Я им всегда говорю, что если в зале есть хоть один профессиональный человек, играть надо для него, а не рассчитывать на толпу, которая будет визжать. Мы всегда разбираем с ребятами их программы. Кто им ещё скажет всё, как есть, если не я?

«Баянисты взяли Кремль!»

В прошлом году 10 апреля в Государственном Кремлёвском Дворце состоялся грандиозный концерт, посвящённый 100-летию русского баяна. Мы здесь с восторгом смотрели телевизионную версию.

– А представляете, что было на самом деле? Ведь по телевизору показали только шоу, а наиболее ценные вещи вырезали. Там же было столько интересного! Концерт длился три с половиной часа. Вчера я показывала запись нашим, самарским педагогам – как баян звучит с флейтой (ребята взяли первое место в Клингентале), как с гитарой, как играет народный артист России Фридрих Липс (профессор РАМ им. Гнесиных, научный руководитель С. Войтенко в аспирантуре – прим.)… Открывал программу заслуженный артист России Юрий Шишкин, величина мировой значимости, баянист из Ростова, он не однажды бывал в Самаре. Музыкант исполнил «По Дону гуляет казак молодой» в сложнейшей семёновской обработке. Педагоги открыли рты, когда смотрели! Всё же видно – и какими пальцами, и где, и мех, и штрихи… А как играл известный баянист Айдар Гайнуллин! Баян и аккордеон были представлены во всех проявлениях, с любыми инструментами. Участие принимали и оркестр Олега Лундстрема, и Кубанский казачий хор, и балет Аллы Духовой. Столько эстрадных звёзд, что и представить трудно: Иосиф Кобзон, Надежда Бабкина, Олег Газманов, Ирина Понаровская… А сводный оркестр баянистов и аккордеонистов чего стоит – ведь 120 человек! Его же надо было создать!

Это была идея Сергея Войтенко?

– Да, он это всё придумал и сам занимался организацией. Месяцев семь он постоянно вёл переговоры, договаривался, решал вопросы. И ведь все участвовали в программе на добровольных началах. Всё-таки баян – действительно родной инструмент для всякого русского. Оказывается, многие солисты, тот же Газманов, например, в прошлом баянисты. И Ветров играл. Ой, это ж смешно – палец оттопырен (показывает оттопыренный палец и смеётся). И играет же, вот ведь!

Виват, Баян!

– Именно! Концерт в Кремлёвском Дворце – это рекорд Гиннеса, по-другому не скажешь. Такого никогда не было ни в одной стране мира. Никогда ни один баянист не играл в Кремле. Когда Фридрих Липс вышел на сцену, он сказал: «Я счастлив, что баянисты взяли Кремль!» А после того, как концерт прошёл, было принято решение ежегодно в третью субботу марта по всей России проводить праздник русского баяна.

Поистине знаменательное событие – даже новая традиция появилась!

– Да. Накануне концерта в Кремле у Димы Храмкова был день рождения. И когда всё закончилось, мы, уставшие, в 3 часа ночи поехали к нему домой, он купил в ближайшем супермаркете по бутылке пива, и так мы с пивом и пельменями отметили его тридцатилетие. Дима сказал: «А я и забыл про свой день рождения». Я его успокоила: «Зато всю жизнь будешь помнить, что отметил его в Кремле!»

Ни за что не поверю, если Вы скажете, что не испытываете гордости от того, что в этом есть и Ваша огромная заслуга!

– Вы знаете, планов так много, что остановиться и подумать о прошлых заслугах некогда, – смеется Алла Михайловна. – Да и вообще эта цифра (рисует пальцем на столе «70») не про меня. А заслуга… Мне радостно, что все мои ребята заняты своим делом.

 ПОЗДРАВЛЕНИЯ:

Сергей Войтенко

музыкант, продюсер, композитор

Дорогая Алла Михайловна! С юбилеем!

Перед каждым конкурсом Вы говорили: «Если ты не уверен, что будешь первым, лучше не участвуй!» Благодаря Вам я всегда был в себе уверен и всегда был первым.

И до сих пор я пользуюсь этим советом, выходя на сцену или организуя концерты и фестивали.

Спасибо Вам за всё, чего мы сегодня достигли!



Александр Туболец

музыкант

Я благодарен судьбе за то, что мне посчастливилось учиться у Вас. Эти знания поистине бесценны.

В Ваш юбилей хочется пожелать Вам крепкого здоровья, неиссякаемой творческой энергии. Пусть самарская школа баяна, созданная Вами, благодаря Вам и Вашим ученикам, продолжает радовать победами на конкурсах самого высокого уровня, тем самым прославляя российское национальное искусство на мировом музыкальном Олимпе.

Мы Вас любим!


Дмитрий Беляков

Группа Компаний «Арлекино»

Есть педагоги от Бога!!! И дают они ученикам гораздо больше, чем просто технику и умение играть точно; они умеют найти индивидуальный подход к каждому ученику, изобретая такие формы урока, которые другим просто в голову не придут. Алла Михайловна прежде всего показывает ученику личный пример отношения к музыке, а это важнее, чем научить играть пассажи. Порой достаточно взгляда, чтобы понять, оправдал ты её доверие или нет. Многая лета Вам, Ангела-Хранителя и талантливых учеников!!!


Сергей Адайкин

музыкант

Алла Михайловна!
Очень рад поздравить Вас с Юбилеем!
Хочу выразить глубокую благодарность и признательность за Вашу работу со мной! Это счастье учиться и общаться с таким человеком, как Вы, профессиональным, умным, светлым и мудрым.  
От всей души хочу пожелать Вам крепкого здоровья, бодрости, блестящих успехов, добрых эмоций, радости, стабильности и благополучия. Интересных и восхитительных событий и согревающих встреч!
Спасибо, что Вы с нами!
     


Михаил Русаков

музыкант

Лично я могу охарактеризовать Аллу Михайловну одним словом – Батарейка. А так как батарейки требуют периодической подзарядки, то пусть у неё всегда будет время и место, чтобы подзарядиться. Хотя, если порассуждать, то что это за источник, который заряжает ТАКУЮ Батарейку??? Где он сам-то заряжается??? А физики в чудеса не верят.... ну пусть тогда Аллу Михайловну объяснят!!! Вот как, допустим, она умудряется всё сделать правильно, добиться при этом результата, как правило, высочайшего, и шальных пуль не словить? Чудо получается? Надо срочно звонить в передачу «Необъяснимо, но факт!» И с третьей стороны – все это видят, даже определения дают, а вот объяснить – не говоря уж о том, чтобы повторить – не получается. Загадка, и всё. «Загадочная батарейка» – так её никто, наверное, не называл. И как хорошо, что у неё всё хорошо!


Андрей Парфёнов

Руководитель Управления культуры администрации муниципального района Исаклинский.

Есть известное выражение: «Если звёзды зажигают – значит – это кому-нибудь нужно». Я бы перефразировал его так: «Если зажигаются звёзды – значит – есть тот, кто их зажигает».

Поздравляя сегодня с юбилеем человека, Педагога с большой буквы, могу сказать только одно: «Я счастлив, что на моей жизненной и творческой дороге есть Алла Михайловна Кац».





ред каждым конкурсом Вы говорили: «Если ты не уверен, что будешь первым, лучше не участвуй!» Благодаря Вам я всегда был в себе уверен и всегда был первым. И до сих пор я пользуюсь этим советом, выходя на сцену или организуя концерты и фестивали.

Спасибо Вам за всё, чего мы сегодня достигли!


Автор: Беседовала Ольга Кувичка


Автор:Беседовала Ольга Кувичка