Роман с театром

Советский Союз, 1987 год. В стране объявлен театральный эксперимент и разрешена самоорганизация театров. Молодой режиссёр Евгений Дробышев собирает таких же молодых и неугомонных, как и он сам, людей и создаёт театр-студию «Самарская площадь». Среди единомышленников оказывается и симпатичная черноглазая девочка Наталья Носова, которой суждено было не только вместе с основателем стоять у истоков театра, но и стать ведущей его актрисой, директором и женой художественного руководителя.

Картина первая

ДЕЛО ЖИЗНИ

Зима. Обычный будний вечер. Наталья Носова, директор театра «Самарская площадь», только что отыграла пластический спектакль «Играем Бидструпа», один из тех, с которых начинался театр более 20 лет назад. Она по-прежнему демонстрирует прекрасную физическую форму, и по-прежнему глубина созданных её драматических образов не оставляет никого равнодушным. Что же изменилось? Её актерская душа обрела свой приют. Три года назад театр наконец-то открыл двери своего собственного здания.

– Сейчас у нас совсем другая жизнь, – рассказывает Наталья Юрьевна. – Спокойная, благополучная. Вот Марк Захаров говорил, что выездной спектакль – это ЧП. Выходит, мы 20 лет просуществовали в состоянии ЧП. Сегодня в Доме актёра, завтра в ДК металлургов… И это всё разные пространства. Но зритель за нами шёл! Иначе мы бы не выдержали всех испытаний. Так случилось, что мы открылись, и в стране грянул кризис. Но у нас-то кризис как раз закончился! У нас приятные хлопоты. Надо было делать приобретения – света мало, звуковая установка старенькая, нужно укреплять техническую базу. Кресла в зрительный зал купили новые, очень удобные, а на фойе денег не было, перетянули те, что ещё от кинотеатра остались. Уже начав работать в своём здании, обустраивались, создавали уют.Фасад нам подрядчик сделал в долг, чтобы не открываться со старым.

– Тоже театрал, наверное…

– Просто он начинал с нами. И тоже «переболел» этим зданием.

– Ещё одно свидетельство того, что у театра счастливая судьба!

– Да, слава Богу! Из шестисот театров, которые создались тогда, в 87-м, осталось шесть. И мы среди них. Четвёртый сезон играем в своём здании. И теперь уже наши зрители не помнят, что раньше здесь был кинотеатр «Первомайский».

– Какие же они, Ваши зрители?

– Разные. Мы не позиционируем себя как театр для интеллигенции или как интеллектуальный театр. Считаем, что театр должен быть общедоступным и понятным. И художественное произведение, коим является спектакль, должно быть многогранно, чтобы каждый человек по своему сознанию мог его считывать. Кто-то воспримет на бытовом уровне, как просто историю, кто-то заметит какие-то режиссёрские находки, кто-то вскроет глубинные, философские пласты. Важно найти своё – зрителю свой театр, а театру своего зрителя. Вот есть два великих композитора – Бах и Моцарт. Музыку обоих очень люблю. Когда у меня плохое настроение, Моцарт всегда может взбодрить и привести в гармонию. Но если я в жутчайшей депрессии, то Моцарт никогда из неё не вытащит, потому что он слишком мажорный. Он где-то там, наверху, мне до него не дотянуться, а он не соизволит до меня снизойти. А вот Бах обязательно до меня спустится, где бы я ни была. Возьмёт меня там и поднимет к свету.

Вот она, великая сила искусства…

Картина вторая

КЛАССИКИ И СОВРЕМЕННИКИ

Артистка Наталья Носова, как и многие в этой профессии, выросла на школе Станиславского с его легендарным постулатом «я в предлагаемых обстоятельствах». Но с возрастом стала больше использовать наблюдения, строить образ.

– Герои – они разные, кто-то умнее меня, а кто-то глупее, – размышляет Наталья Юрьевна. – За умной героиней тянешься – и это проще играть. Когда же героиня примитивнее, а ты пытаешься себя представить в её обстоятельствах, то выходит совсем не то, что нужно. Наблюдения и жизненный опыт здесь помогают. Бывает, что приходится даже в чём-то себя ущемлять. Полюбить-то её надо такую, какая есть. Вот Аркадина (персонаж пьесы А.П. Чехова «Чайка – прим.) – она скупая. И Чехов здесь суров и жесток, он её скупость несколько раз подчёркивает. Но я её теорию поняла и доказывала на репетициях. У неё ведь очень понятная логика. Её брат, проработав много лет на хорошей должности, не имеет денег. Сын, которому уже не 15 лет, вообще-то должен зарабатывать сам. У неё за плечами нет никого. Молодой любовник – всего лишь любовник. Возраст у неё уходящий – 42 года, и по амплуа она явно героиня, но не всякая героиня может перейти в разряд «тётушек», а возрастных героических ролей достаточно мало. Аркадина состоялась как актриса, у неё есть определенный уровень. Существует на ренту, и если растранжирит деньги, с которых её получает, то ей не будет хватать на жизнь, соответствующую её уровню. Почему она должна снижать планку в старости, когда всё в жизни сделала сама! Она держится за свою профессию. Если же возьмёт деньги, находящиеся в банке, то брат и сын растранжирят всё. И тогда она не сможет продлить себя ещё немного в своем амплуа, которое с возрастом уходит. Кроме того, у неё не девочка с ребёнком на руках, у неё сын, мужчина – почему он не идёт на службу? Дробышев мне на это говорит – ну, ты-то без пальто ребёнка не оставишь! (Смеётся). И, тем не менее, я её очень хорошо понимаю.

– Видимо, к этой роли Вы душой прикипели…

– Да, я «Чайку» очень люблю, люблю свою Аркадину. Даже ревностно отношусь – мне кажется, что молодые актёры, которые входят в уже идущий спектакль, как-то легко его воспринимают. Зато молодой зритель очень тонко чувствует, ловит все полутона, это просто удивительно!

– Наверное, классика в Вашем театре разговаривает на понятном молодёжи языке?

– Наверное. Надо сказать, я в своей жизни тоже видела много скучного Чехова и скучного Островского. А к нам молодёжь идёт «Чайку» смотреть. Одна девушка недавно поделилась: «Перед тем, как прийти в театр, я прочитала пьесу, и мне было очень скучно, еле дочитала до конца. И я поражена, как из этой скучной истории вы сумели сделать такой интересный спектакль». А я была поражена не столько тем, что ей понравилось, сколько тем, что она о Чехове так смело.

– У современной молодёжи нет приоритетов среди классиков…

– Может, это и хорошо. И потом, не молодёжь виновата, что не любит классику, а мы, старшее поколение. Не научили, значит, любить, плохие спектакли показывали. Ведь если удаётся интересно рассказать историю, классика сверкает, это действительно бриллиант! Такой юмор, как у Островского или Гоголя, у кого из современников найдёшь? Да ни у кого! В театре «Самарская площадь» классика и вправду сверкает. «Женитьба» Гоголя, «Богатые невесты» и «Олигарх» Островского, легендарная чеховская «Чайка» – это незыблемая основа репертуара и предмет особой гордости театра во времена, когда на смену классическим пришли совсем иные ценности.

Современная драматургия тоже представлена в театре достаточно подробно. Пьесы А. Слаповского, Е. Гришковца, Д. Гурьянова полюбились зрителю ничуть не меньше своих литературных предков. Вот уже 10 лет не сходит со сцены любовно-детективная комедия Э. Щедрина и Ю. Каменецкого «Фен шуй, или Руководство для любовницы моего мужа» («Одна из любимых моих ролей, в ней всегда можно найти новые нюансы», – улыбается Наталья Юрьевна) – добрая женская история о том, как разнообразить отношения через 20 лет семейной жизни. Ещё одна женская история, описанная А. Слаповским в комедии «Роддом», и вовсе стала общепризнанным хитом театра. Спектакль идёт уже четвёртый сезон и неизменно на аншлагах. По итогам зрительского опроса, который впервые проводился весной прошлого года, «Роддом» одержал победу в номинации «Любимый спектакль». Это самая высокая оценка! В сентябре 2010 года на Российском театральном фестивале «Русская комедия», который проходил в Ростове-на-Дону, «Роддом» получил три главных приза – за лучшую режиссуру, мужскую и женскую роль.

– На «Роддом» ходят даже те люди, которые в принципе не посещают театры! – восклицает Наталья Носова. – Признаться, такая популярность спектакля для меня – загадка. Поначалу я была решительно против, говорила – неужели это может понравиться зрителю. И труппа меня поддерживала. Но у Евгения Борисовича есть некое чутьё на то, что окажется востребованным. «Роддом» – это, по сути, социальная драма, которая преподнесена в жанре комедии. Таков режиссёрский метод Дробышева – идти к катарсису зрителя через смех. Не смешить, но через смех, легко, жизненно. Наш зритель часто говорит, что, мол, смеялся-смеялся, а потом вышел и почувствовал какое-то послевкусие… И это лучше, чем когда тебе душу наизнанку вывернут, и ты выходишь из театра с головной болью, я не считаю такой эффект достижением. Потому что задача искусства не просто опустить на дно, показав проблему, а обязательно потом вытолкнуть наверх.

С оглушительным успехом прошла и последняя премьера театра – спектакль по пьесе молодого драматурга Д. Гурьянова «Запах лёгкого загара». По признанию Носовой, труппе даже стало страшно – удастся ли удержать планку…

– Пока, судя по тому, что билеты уходят на месяц вперёд, держим, – улыбается Наталья Юрьевна. – Кстати, такой героини, как в «Запахе лёгкого загара», я никогда ещё не играла. Старая дева 39 лет, которая 23 года лелеяла надежду встретить свою первую любовь. Очень интересно и сложно играть такую женскую судьбу в жанре комедии. Но мы специально никогда зрителей не смешим.

Картина третья

ЖЕНЩИНА В ОКНЕ

Спектакли «Самарской площади» любят не только в родной Самаре. Театр активно гастролирует, причём за рубежом гораздо больше, чем в России. Поначалу иностранцам демонстрировали авторские пластические спектакли «Играя Бидструпа» и «Ночь накануне Ивана Купала» – то, что понятно без слов. В Германии показывали «Не такой, как все» – там сейчас большой интерес к современной драматургии. А в Будапешт и Вену решились повезти «Планету» Гришковца, что было очень рискованно, ведь Гришковец сам много ездит и блестяще работает. Но отзывы были восторженные. Говорили, будто версия «Самарской площади» понравилась больше оригинальной, авторской.

– Особенно меня удивило обилие комплиментов в мой адрес, – вспоминает Наталья Носова. – Там же роль очень маленькая. Даже не роль, а символ – женщина в окне.

«А что такое женщина в окне? Это же почти ничего. Это даже меньше, чем женщина в метро…»

На самом-то деле женщина в окне и есть планета, вокруг которой, будто спутник, существует герой. И австрийские зрители это увидели. Подходили со слезами, спрашивали, не собственного ли сочинения монолог героини (женский монолог в «Планете» написала Анна Дубровская, актриса театра им. Вахтангова, с которой Гришковец играет пьесу – прим.). Говорили, что в спектакле с самим Гришковцом этого монолога не помнят, будто и не было его вовсе.

– Мне пришлось отшучиваться – мол, так произошло потому, что режиссёр меня не правил – полторы минуты всего, что там выстраивать-то! – смеётся актриса. – Но установка, конечно, была: не уходить в слёзы, а то ведь женщин тянет пожалеть себя. Да и я это дело люблю, мне кажется, у меня хорошо получается на сцене.

Вот и в спектакле «Не такой, как все» по пьесе современного драматурга Слаповского (спектакль о взаимоотношениях холодной бизнес-леди и чудаковатого библиотекаря – прим.) режиссёр Евгений Дробышев твёрдо следил за тем, чтобы героиня не размякла к концу. «Что ты с ней деликатничаешь! – говорил он. – Она у себя на складах крыс руками душит. Такая жёсткая и бесчувственная!»

– А я таких женщин, какой хотел видеть героиню Дробышев, вообще не встречала, – говорит Носова. – Но, видимо, мужской взгляд от женского отличается. Он утверждает, что много таких видит – которые сквозь тебя смотрят, не видят в тебе человека.

– Мне кажется, Ваша героиня просто надела маску и живёт в ней, потому что так легче жить…

– И всё же она не даёт себя полностью раскрыть. Евгений Борисович не любит тривиальных концовок, как в фильме «Москва слезам не верит». В нашем спектакле ничего не решено. Герои оба умные люди и понимают, что проблема-то осталась.

– Может, это и не важно? Может, главное, что они в данный момент нашли что-то друг в друге?

– Да… Просто мужчины больше умом живут, а женщинам надо попереживать. Мне хочется героиню пожалеть, и есть за что. Хочется показать её разной, потому что женщина всегда разная. Вот если на меня посмотреть. Как меня воспринимает административный персонал, как воспринимает труппа, как воспринимают люди, далёкие от театра, – это же всё разные женщины! И в роли мне хочется показать героиню с разных сторон. Ну, не может она быть прожжённой бизнес-леди и днём, и ночью. Не может быть одинаковой во всех обстоятельствах. На мой взгляд, есть тут какая-то мужская однобокость режиссёра.

Но, несмотря на противоречия, слово режиссёра в театре – закон. Ведь это его творческий замысел воплощают на сцене актёры, его ви́дение, его идею. И Наталья Носова тоже, хоть и выполняет в спектакле задачу, поставленную режиссёром, всё же не стесняется высказывать своё мнение, иногда даже вне рабочего пространства.

– Раньше это вообще могло длиться сутками – обсуждения, споры, конфликты, – с улыбкой вспоминает Наталья Юрьевна. – Со временем сгладилось. Научились уступать друг другу, слышать, понимать. Да и не приносить рабочие проблемы домой. И потом, опыт научил меня, что умные актёры не спорят, они показывают вариант, с которым можно согласиться. Другое дело, что мне сложнее. Мне кажется, что у Евгения ко мне всё-таки предвзятое отношение. Он всё время ловит себя на мысли, как бы он не пошёл у меня на поводу. Его и не собирается никто вести, а он постоянно настороже – не воспользуюсь ли я служебным положением (смеётся), не поддался ли он на провокацию жены или директора.

И всё же в творческом, театрально-семейном тандеме сохранить абсолютную художническую неприкосновенность, не ассимилировать почти не возможно. Только такая ассимиляция – совсем не зависимость, а взаимное обогащение, филигранность, самобытность, естественный и весьма плодотворный процесс.

– Я часто привожу этот пример, – объясняет Носова. – Если «Снежная Королева», то я не Герда, я Маленькая Разбойница. И у Дробышева со временем все героини стали маленькими разбойницами. У нас действительно нет голубых героинь. И Нина Заречная не голубая героиня, и даже Аркадина – Маленькая Разбойница…

Продолжение

Сейчас у режиссёра Евгения Дробышева есть ещё одна «Маленькая Разбойница» – внучка, которой три года и которая уже сообщила своим бабушке и дедушке: «Хочу на сцену!» А это значит, что продолжение следует. Но то будет уже совсем другая история…

Автор: Ольга Кувичка