Оглавление
2#2011
Оглавление
О главном
Бизнес Самарской области
Города и районы Самарской области
Губерния сегодня
История
Концепция будущего
Культура Самарской области
Летопись Самарской губернии
Промышленность Самарской области
Сельское хозяйство Самарской области
Экология
Юбилей

Генерал

Кузнезов Николай Дмитриевич

В этом году исполняется 100 лет со дня рождения человека, которого единомышленники и близкие называли любовно «наш генерал».

Слушая рассказы о нём, понимаешь, что это народное звание он получил не столько за известные всем регалии и номенклатурные чины, сколько за качества незаурядной личности, обладающей стратегическим умом, глубоким знанием своего дела, широким интеллектом и твёрдостью характера в достижении намеченной цели.
Дважды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии и премии правительства, академик, член-корреспондент Российской академии наук, генеральный конструктор – Николай Дмитриевич Кузнецов. Под его руководством было создано более 50 типов авиационных, ракетных двигателей и наземных газотурбинных установок.
Его имя присвоено сверхзвуковому стратегическому бомбардировщику Ту-160, его именем названо предприятие, которым он руководил 45 лет – СНТК им. Кузнецова, и улица, на которой он проживал в Самаре.
Мы решили построить наш материал о Николае Дмитриевиче, опираясь на рассказы людей, долгие годы работавших с ним плечом к плечу. Пусть портрет этого великого человека возникнет на страницах журнала так же, как рождается мозаичная картина из кусочков разноцветной смальты.

Евгений Александрович Гриценко, генеральный конструктор ОАО «Самарский научно-технический комплекс им. Н.Д. Кузнецова»:

grizenko.jpg

Кузнецову было свойственно предощущение нового. Именно поэтому он многое делал впервые. Впервые в мире, Европе, стране и отрасли. Непрерывно занимаясь перспективой, следил и за сегодняшним днём.
Он умел быть объективным, выслушивать любого собеседника, никак не подчёркивая собственное положение руководителя, и никогда не пользовался своей властью, если приходилось в чём-то убеждать оппонента. Раздражался Николай Дмитриевич крайне редко, а если это случалось, то по причине некомпетентности собеседника, передёргивания фактов или необоснованной задержки работ по выбранному направлению. Кузнецова отличало невероятно быстрое мышление и оперативное принятие решений. О Николае Дмитриевиче можно говорить бесконечно долго, я же хочу назвать те черты, которые мне более всего импонировали в его характере: предельная самоотдача, высокая культура, преданность делу, настойчивость и выдержка, мудрость и мужество, дальновидность, воля, доброжелательность и порядочность.

Леонид Михайлович Ширкин, начальник ОКБ с 1988 по 1996 г.:

Ширкин Леонид Михайлович

У меня есть три сюжета, которые характеризуют Николая Дмитриевича с разных сторон.
1. Прежде всего, Кузнецов был государственным человеком, который и мыслил и вёл дела в государственных масштабах. Не помню, в каком году к нам на предприятие приезжал Косыгин. Его помощник позвонил и сказал, что Алексей Николаевич заедет в ОКБ буквально на десять минут, потому что объезжает предприятия города с утра и, естественно, устал. А Николай Дмитриевич на этой встрече говорил два часа, и Косыгин его слушал, так как это был деловой, конструктивный разговор о том, что у нас в стране средства, выделяемые на авиационную технику, распыляются по многим ОКБ. Кузнецов предлагал провести централизацию конструкторских бюро. И Косыгин это понял и поддержал. Другое дело, что у этой идеи было много врагов, и она не осуществилась.
2. Николай Дмитриевич Кузнецов пользовался высочайшим авторитетом и уважением.
Однажды, когда Кузнецов защищал в Москве очередной проект, ему срочно потребовались какие-то материалы, и я должен был оперативно их доставить. Я приезжаю в аэропорт и узнаю, что в Москве уже 2 дня нелётная погода. Объявляют рейс, который должен был быть вчера и на который у меня нет билета. Что делать? Прошу штурмана взять меня на борт, объясняю, что это нужно для Кузнецова. Об этом докладывают капитану, и благодаря магическому слову «Кузнецов» меня берут на борт. Те привезённые вовремя документы помогли получить новый государственный заказ на разработку двигателя... И сегодня вся стратегическая авиация, вплоть до Ту-154, работает на двигателях Кузнецова.
3. «Генерал» всегда предвидел трудности, которые могли возникнуть в процессе работы над новым проектом. Он их не только предвидел, но и делал шаги по предотвращению нежелательных последствий.
В середине 50-х американцы решили создать атомный самолёт. Естественно, когда у нас узнали об этом (разведка не дремала), решили запустить такой же проект. Одним из разработчиков самолёта, работающего на ядерном топливе, стал наш ОКБ. Николай Дмитриевич понимал, что, поскольку он автор двигательной установки, ему придётся заниматься и реактором. А авиационные инженеры в реакторах ничего не смыслят. Кузнецов направляет заявку в министерство, и на завод распределяются выпускники физико-математического факультета МГУ, среди которых оказался я и три ядерщика из политехнического института. Через два месяца знакомства с предприятием нас направляют в г. Обнинск – ядерный центр СССР, с тем, чтобы мы прошли полугодовую стажировку и набрались ума. После возвращения в ОКБ ядерщики работали плечом к плечу с конструкторами. Кузнецов понимал, что защита ядерного реактора, установленного на самолёте, должна быть предельно лёгкой, чтобы самолёт смог подняться в воздух.
Курировал этот проект Туполев. Когда учёные из Обнинска показали ему свой проект защиты, он сказал: «Ваша защита похожа на дом, но дома по воздуху не летают».
Наше ОКБ довело этот проект до своего логического завершения. Можно было делать опытный образец, но на политической арене заговорили о разоружении, и этот проект был свёрнут...

Ковалёв Василий Васильевич, конструктор отдела компрессоров ОКБ с 1974 по 1980 г.:

Ковалев Василий Васильевич.jpg

– Николай Дмитриевич Кузнецов был очень эрудированным человеком, непременно в курсе всех авиационных новинок в мире. Всю иностранную литературу на эту тему, которая получалась и переводилась в библиотеке, он прочитывал до последней строчки. Через его кабинет проходили практически все документы.
Как-то однажды мне потребовался для работы отчёт. Я пошёл в библиотеку, а там мне сказали, что требуемый документ находится уже давно у «генерала». Передо мной встала проблема, как забрать его у генерального, ведь на приём к нему попасть было сложно – Кузнецов принимал всех, у кого имелись вопросы, а не только первых лиц, и поэтому у него в приёмной всегда была очередь.
«Поймайте его на лестнице после обеда и скажите, что, мол, Николай Дмитриевич, у Вас отчёт, который мне нужен для работы», – посоветовали мне люди, хорошо знающие Кузнецова. Я так и сделал. Он завёл меня в свой кабинет, вызвал секретаря и сказал: «Любовь Дмитриевна, срочно найдите вот этому молодому человеку отчёт, который я задержал. Мне очень стыдно, что я не сдал его вовремя».

Ерошкина Любовь Владимировна, переводчик отдела научно-технической документации с 1973 по 1993 г.:

Ерошкина Любовь Владимировна

Волею судьбы мне посчастливилось работать на предприятии, которым руководил Николай Дмитриевич Кузнецов. Почему волею судьбы? Да потому, что после окончания педагогического института я не смогла устроиться на работу учителем и в 1973 году пришла в ОКБ-1 моторного завода в посёлке Управленческий. Проработала более 20 лет переводчиком в ОНТИ. Это была моя молодость и вообще лучшие годы моей жизни, и ещё было какое-то трепетное чувство причастности (пусть и небольшой) к такому важному делу, как создание авиационных двигателей.
С Николаем Дмитриевичем непосредственно приходилось работать во время визитов зарубежных делегаций, которых в 90-е годы было немало. Кузнецову исполнилось уже 80 лет, но он продолжал неутомимо трудиться. Представитель делегации от Южной Кореи, узнав его возраст, сказал: «Ну надо же, а мы ему женьшень подарили для долголетия. Нам в эти годы было бы неплохо так выглядеть и иметь такую работоспособность».
Николай Дмитриевич всегда требовал внимательного и грамотного подхода к работе. Я не знаю, насколько хорошо он владел английским языком, но однажды во время перевода какого-то материала из журнала он остановил меня и сказал: «Вот здесь написано must –должен, а Вы говорите can – может». Предельная внимательность – вот что меня тогда поразило. Это была моя первая встреча с генеральным, и сейчас я понимаю, что очень волновалась, именно чрезмерное волнение заставило меня перепутать такие важные слова.
Потом всё проходило в штатном режиме, и даже бывали курьёзные случаи. Один произошёл во время делового обеда. Журналист из Великобритании спросил, почему я ничего не ем за столом. На это Николай Дмитриевич сказал: «А как она будет есть? Я сейчас говорить начну, а у неё рот занят. Нет уж, работа – прежде всего».
Да, для него работа действительно находилась на первом месте, и особенно ощущение высокой ответственности за эту работу. Коллектив предприятия старался соответствовать этому. Люди до сих пор хранят тёплые воспоминания о своей работе на заводе и вспоминают добрым словом самого Николая Дмитриевича Кузнецова.

Автор: Людмила Снегирёва


Автор:Людмила Снегирёва