Мария Воронина

Недавно мне опять приснился Юрьевец, деревня недалеко от Палеха, где Тарковский снимал  своего «Андрея Рублёва», а для меня это родина моих родителей и место, куда нас, четверых детей, отправляли к бабушке на лето. В избах такая красота, что страшно было ступить в комнату даже босиком, и потому вся летняя жизнь детей проходила во дворах и в садах. В отличие от Палеха в Юрьевце вышивали. Подзоры, наволочки, простыни, полотенца, ковры на стенах, половики – всё в причудливых узорах, вышитых яркими льняными нитками. Но как мы всё это в детстве ненавидели! Красоту нужно было собрать и отнести постирать на Волгу. Льняные нитки тяжёлые, да ещё у ковров в основе мешковина. И опять я не успеваю купить пальто бабушке и не дохожу на кладбище к могиле деда, потому что бабушка в моих снах ещё жива…

Прожив большую часть жизни, задумываюсь, что послужило началом моей судьбы и профессии. Конечно, пример бабушки и та необыкновенная тканая красота,которую в детстве не ценила. Отсюда родом ностальгия по почти утраченному искусству, моя любовь к народным промыслам и желание собирать и сохранять старинные кружева и вышивки. И всю эту красоту приносят в мир женские руки, потому что мужчины могут иногда что-то построить, но большей частью, увы, разрушают. Если считать, что всё изначально предопределено, то Конфедерация в моей жизни возникла тоже не случайно.

– Какое значение имеет эта организация для вас как женщины?

– В самые тяжёлые моменты моей жизни я звонила своим подругам, и мы устраивали автопробег, поездку куда-нибудь или проводили конференцию. У всех женщин в России непростые судьбы, даже у самых благополучных. Страна у нас такая. И когда наши встают рядом, я вижу их глаза, понимаю, что горя хватает у всех, я не одна, то жить становится как-то легче.

Когда отправляемся в путешествие на теплоходе, несколько кают занимают женщины, перенесшие тяжёлые онкологические заболевания. Тем, кто опустил руки, боится идти на операцию или не решается на обследование, – живой пример: вот же они, скачут, поют, радуются жизни. Чем же ты слабее или хуже? И не нужно никаких слов.

– Члены Конфедерации много занимаются благотворительностью. По вашему мнению, доброе дело должно быть тихим или пусть желающие изо всех сил устраивают себе пиар, лишь бы помогали?

– Считаю, что не нужно кричать на всех углах, но говорить об этом необходимо. Я и сама с удовольствием смотрю передачи по телевидению или читаю в прессе о людях, творящих благо: значит, не потеряны доброта, отзывчивость и совесть – то, на чёмвсё держится и чем мы живы.

Помогаем приютам, нуждающимся людям, участвуем в обустройстве социальной гостиницы, если можно так сказать, небескорыстно: чтобы почувствовать счастье от того, что смогли это сделать.

– Самое большое искушение?

– Власть и большие деньги – далеко не каждый способен это выдержать. Так пусть уж  лучше останется невеликой планка денежного состояния, но круг друзей будет тесен и крепок, и мне нравится откровенность нашей дружбы. Разумом, приобретённым с годами, понимаю, что с восхождением наверх появляются ложь и обман – другого там нет. А сейчас можно искренне радоваться полянкам, другу, который идёт рядом и без лишних слов понимает, что у тебя на душе.

– Как считаете, для чего стоит жить?

– Ради самой жизни. Для детей. Это понятно любой женщине. Даже если случилось  горе, проходит время – и начинаешь потихоньку из него выплывать, хоть немного, дышать становится легче… Нужно постараться, чтобы каждый день приносил удовольствие.

В молодости кричать хочется от счастья – потому что любишь, успешно сдаёшь экзамен, ребёнок родился. А сейчас думаю: пусть проблемы, болезни, пусть возраст подходит к тому порогу, когда пора подводить итоги, но как поют птицы, как прохладен, свеж и упоителен утренний воздух после жуткой летней жары. Хочу жить! Ради чего конкретно? не знаю. Просто хочется жить. Всё на свете можно и нужно пережить. Ведь каждый финиш – это новый старт.