Счастливица Божьей милостью

Журнал «Леди-клуб», номер 1#2014 (апрель)

– Представляешь, вчера до меня дошло, какая я глупая!

В очередной раз. Как всегда, чересчур самокритично. На самом деле Наташа Садовская – умница, прекрасная мать и замечательный человек. Вокруг неё, как вокруг свечи, постоянно вьётся народ. Если не физически, то мобильно-ментально: за несколько часов нашей с ней беседы телефон частенько подпрыгивает: люди звонят, интересуются, делятся своими проблемами.

Наталья Садовская с сыном Фёдором

У неё четверо детей (трое взрослых, младший ходит в первый класс). Семья большая, а зарплаты у преподавателей рисования в школе мизерные. А художники-иконописцы частенько творят Божьей милостью.

Садовская ругает себя всякий раз, как надумает стать «меркантильной», но снова пожалеет заказчика. Вот и сейчас. Вчера позвали в небольшую церквушку, посмотреть, что можно сделать из дизайнерских изысков на скромную сумму. Она посоветовала, обещала помочь, написать, что потребуется. Батюшки признались, что денег нет – «Ладно, я так». Теперь горюет: «Знаю ведь, сколько за такое берут! А денег нет, у Богдаши жена беременная...»

Попрошу не воображать, будто она – банальная домохозяйка! Дома её застать трудно. То реставрирует или пишет иконы для церквей Самары или области, то с разновозрастными детьми занимается в художественной школе до девяти вечера, то организует концерты для больных малышей в областном онкоцентре либо едет с ребятами из НОРД «Русь» на ролевые игры.

Она – один из организаторов регионального православного и патриотического братства детей, юношества и взрослых руководителей. Считает, что затевала движение из эгоистических побуждений – чтобы собственные дети воспитывались правильно, росли крепкими морально и физически. То, что возиться приходится с парой десятков чужих ребятишек – для неё ерунда!

Наталья постоянно в движении. Хотела охарактеризовать её парой слов, вроде «женщина-ветер» – не получается. Она не легкомысленна ни грамма! По её словам, к вере, Богу пришла через ярый материализм. И Господь спасал её и детей неоднократно. В том числе от смерти.

Слушаю четыре часа. Волосы на голове становятся дыбом, по спине – колючие мурашки... Трудно поверить.

– Я всегда была материалисткой. Надо всё посмотреть, потрогать. Показали – доказали, я поверила. А тут... В школе нас учили многому. Неопалимая купина?! Ну, как же! – улыбается Наташа. – Сами поливали тряпочку водой, потом бензином, поджигали – горит и не сгорает! Мироточит икона?! Ага! Сзади, за тонкой стеночкой сидит батюшка и через пипеточку слёзки по ней пускает! Вот примерно так думала. Пока на себе не ощутила, каков Божий промысел...

Она считалась девочкой-мажоркой. Родители – известные учителя, материальными благами судьба не обошла: однокомнатная квартира в Харькове, трёхкомнатная в Сызрани (правда, с родителями и младшим братом), два гаража, две машины. К тому же комсомолка, активистка, отличница-краснодипломница – трудно не возгордиться собственными успехами! Но высшие силы нашли, как обуздать её нрав. Влюбилась.

Андрюша – юноша умный, загадочный, послушный. Свекровь полюбила её до изумления. Рассказывала всем, мол, сама невестку заприметила – в красной береточке, такую юную, прекрасную. Нашептала сыну в уши умные мысли насчёт будущей невестки... Родился первенец – тумблер переключился: любовь сменилась упрямым взаимным недопониманием. Помощи никакой, одни упрёки. И ещё дома начались странности.

– Стою как-то в полвторого ночи, глажу пелёнки в комнате, – рассказывает Наталья. – Андрюша работал, уставал, приходил домой, ужинал и ложился спать. Свекровь с дедом тоже утомлялись. Одна я – бездельница! Ну, явление обычное. Все спят, тишина кромешная. Вдруг за спиной, на шкафу, ручка дверцы начала что-то такое выстукивать. Такая, знаешь, с висюлькой. Глажу – а она прямо азбуку Морзе выдаёт. Думаю – тут в паре километров поезда ходят; поезд прошёл, распространились волны. Она и бухает. Но поезд-то ушёл давно, а ручка всё брякает! Значит, соседи ходят сверху. Или сама по половицам – доски деревянные, старые, шкаф качается, дверца вместе с ней, на ручку идёт вибрация... Стою не шевелясь, слушаю соседей – идеальная тишь, а висюлька колошматит. Надоело, подошла, взялась за неё, а она в руках прыгает!

Тогда впервые она поняла, что мир не настолько материален, как твердили в школе. Но до церкви было ещё далеко.

Её мама заболела. Онкология. Врачи пугали скорой смертью. Женщина перепугалась за детей, пошла и окрестила своего младшего сына Олега и внука, Наташиного первенца Глеба. Садовская узнала, вскипела. Зачем?! Что-нибудь это изменит?! Мама не протестовала, не оправдывалась. Она выждала, пока дочь остыла. И предложила той окреститься. «Я умру, – тихо сказала она. – За Олежека с Глебом я спокойна. А за тебя нет. Хочу быть уверенной, что и тебе Господь поможет, когда понадобится».

Ради мамы можно смилостивиться, рука не отвалится. Решилась, пошла. Да видно, не готова была. То свечек не смогла в храме купить, то крестильня оказалась закрытой – с тем и удалилась, мысленно упрекнув родительницу за созданную проблему.

А тут ещё забеременела вторым ребёнком. Прогнозы отвратительные, два раза клали в больницу, советовали избавиться, но сына жалела. И снова мама: выпишешься, сходи, окрестись.

Феодоровская икона Божией Матери. Работа Н. Садовской

На Крещение пошла в храм – исполнить материнскую волю. Пока шёл обряд, стало плохо. Начались слуховые и световые галлюцинации, иконы на стенах засветились невиданным светом, в окна полился свет, всё в голове мутилось, ноги подкашивались. Думала, упадёт, но решила выстоять: поняла – что-то происходит с ней, в ней. Нечто тёмное, гнилое выходило, оставляло её, светлое наполняло душу.

Мнилось, все грехи рода уходили от неё – потому и корёжило.

Вспомнилась история родной бабушки. Та жила в деревне, умела лечить. Деревенские знали о её талантах. Заподозрили, что колдовать могла. Хотя и не пользовалась никогда страшным умением. Но как-то доняла её соседка. Долго жаловалась на «злую» сноху, как та «изводила» семью, и уговорила. Бабушка пошептала что-то на пшено, посыпала под дверью соседкиного дома, наказала никому в дом не входить и из дома не выходить, ждать злыдню. Да на беду из школы вернулась дочь заговорщицы. «Не входи в дом!» – кричала ей мать, но куда там! Тетрадку забыла! Вбежала девочка, и с того дня начала чахнуть. Просила баба лекарку «отговорить» ребёнка – не получилось, понадобилась более сильная ведунья. Не нашли такую. А врачи головами качали – похоже на малокровие, только кровь в порядке. Так и умерла девочка. Осталась соседка жить со снохой.

Бабушка говорила, что её Бог наказал – у неё самой маленькая дочка погибла.

«Наверное, и бабушкины грехи из меня выходили», – предположила Наташа, дождавшись завершения обряда...

Выходя, ощутила себя другой. Нет, верить она не начала. Но молитвослов купила уже осознанно. Наверное, для «посмотреть-пощупать», чтобы понять и поверить.

А тут ещё беда со вторым ребёнком. Когда врачи говорят, что  ребёнок может умереть в любую секунду – начинаешь задумываться о том, что «нечто есть», надеяться на «высшее спасение». Стеноз аортального клапана. Давление на клапаны у Богдана оказалось в несколько раз выше, чем у здорового человека. До двух лет постоянно ездили к нему скорые, по больницам мотались, медики предлагали сделать операцию за баснословные деньги... Однажды предложили буквально разодрать рёбра, прорвать аорту пальцем. Зачем так жестоко, если цель состояла в прорыве аорты? Можно обойтись без разделки рёбер! Начала искать хилера. Оказалось, Захар, муж соседки по палате, с которой вместе лежали в роддоме, – «маг и волшебник». Та расписала умения мужа радужными красками. Вот уж хирург без ножа! И восточные гуру его приезжают учить, и на конференции себе подобных ездит.

Наташа радостно бросилась к тому за помощью.

К тому времени она уже закончила второй курс факультета астрологии при Московском аэрокосмическом университете. Все науки хороши – лишь бы ребёнка спасти!

Пришла к «волшебнику», стали беседовать.

Хилер порадовался, что клиентка «в теме», соображает о третьем глазе и хиропрактиках, астрономию с астрологией различает и связывает без затруднений. И открыл ей немного больше, чем предполагал. Он рассказал о случае, когда один из его «коллег» отследил в ментальном пространстве понравившуюся девушку, опутал её ментальными сетями и сделал своей игрушкой. Наташка бежала без оглядки. На фиг такое счастье?! Сделает колдун из прихоти марионеткой – пляши перед ним на ниточке! А ребёнок?..

Почти сразу и явно Господь вмешался: мама рассказала ей про бабу Матрёну. Та, дескать, исцелила внука, которому собирались ампутировать гангренозные ноги. Врачи в военном госпитале обещали парню в случае, если откажется, быструю смерть. А он лет двадцать после того живёхонек! Только бабуся мало кого к себе пускает. И лечить бросила давно.

– Ничего, – упростила проблему Садовская, – я в подъезде у стеночки подожду, пока она согласится.

Наивная! Она не подозревала, что всё не так просто.

Нашла по адресу. Позвонила в дверь. Баба Матрёна оказалась бабусечного типа – в платочке, лепёшек напекла, чаем напоила. Замерла, словно в себя ушла ненадолго или подумала о чём-то, и ответила: возьмётся.

Ей словно бы показали картинки Наташиной беременности: «Ты вино пила в гостях. Наливала тебе баба-молодуха, вот в такой юбке (вспомнила, ходила в гости на новоселье к подруге, в незнакомой компании оказалась похожая по описанию гостья). Напиток наговорённый, делался из зависти. Та замуж хотела за хозяйкиного супруга». Вместе с ней Наташа и получила дозу гадкого зелья. Сын у подруги родился с огромными проблемами.

Отмолила старушка Богдана. Давала ему сухарики артоса*, велела размачивать их и кормить ребёнка, поить святой водой. Потом становилась лицом к Красному углу, едва слышно вопрошала у святых, сколько раз да какие молитвы читать, чтобы ребёнку полегчало.

– Удивительно, – вспоминает Наташа, – особенного от нас, родственников, она не требовала. В церковь ходи, ежедневно Евангелие читай. Если чувствуешь, нехорошее грядёт, прочти коротенько «Да воскреснет Бог, и расточатся враги Его». Все получится ко благу. И – ходи к причастию. Ну, как, мол, тебе Господь помогать станет, коли нет в тебе его частицы?

Так и исцелила. Клапаны не разошлись, конечно, но градиент внутрисердечного давления упал больше, чем на двадцать пунктов. Уже не смертельно.

Не взяла баба Матрёна за лечение денег. Чай с конфетами – с удовольствием, вишней лакомилась, семейство своё кормила гостинцами и радовалась, улыбалась. Дружбу и службу прекрасно различала, и добрые отношения ценила превыше всего. Так о себе говорила: «Здоровье возвращается Волей Божьей. Она либо есть, либо нет Её. И уж тогда – молись, не молись – всё без толку. Человек – лишь орудие в руках Господа».

Когда Наташа явилась с Богданом на плановый осмотр в кардиоцентр – врачи обомлели и подошли к вопросу «углублённо»: интересовались, не возьмёт ли молитвенница ещё кого лечить, как найти, адреса-пароли-явки.

– Бабушка Матрёна, – вздыхает Наташа, – давно отошла к Господу. Потом была у нас в молитвенницах блаженная старица Самарская Мария Матукасова, затем – её преемник, пока он в затвор не ушёл. Только тогда и осознали, что хватит на чужих шеях выезжать, пора самим как-то потихоньку молитвенно карабкаться. Тут Господь послал и друзей православных, и иереев добрых, и кучу всяческих благ.

Семья Натальи Садовской

А тогда, в 1995-м, на свет явился крепенький «мужичок» Тимофей. В роддоме медсёстры прозвали его начальником: «Мы тут стольких видели! Этот вырастет – директором будет».

После него четвёртый родился, так же, как братья, ходит в музыкальную школу, играет на скрипке, много рисует, плавает в бассейне и скучает в первом классе, потому что знает больше обычного курса младшей школы.

Денег не хватало – педагогам платят копеечную зарплату, руководители НОРД «Русь» вовсе бесплатно занимаются с детьми, а кормить, одевать и обучать детей на что-то нужно. И тут вовремя забежал в гости друг Толя Беляев. С криками, что родине нужны иконописцы, заинтриговал, заставил научиться, профессионально вырасти. Ведь у иконописцев всё совершенно другое! Краски – сплошные номера, никаких названий, символы, понятные посвящённым, лики и доличники... Одолела. Потому что любопытно. И труд ответственный. Благословляли её на реставрацию и роспись нескольких церквей и многих икон рукоположенные священники и благочинные. Только и дорогая по современным расценкам работа у неё «Божьей милостью». Мало кто возьмётся реставрировать икону позапрошлого века, где осталась лишь тень краски на доске. А Наташа пожалела заказчицу, которая обещала своей немощной бабушке, что никак не соглашалась уезжать из деревни в город, привезти ей обновлённую вещь, когда та даст согласие на переезд. Долго не могла понять, как к ней подступиться, пока не осенило – да хотя бы сзади окрасить. Потом сбоку, затем как-то само дело пошло,  Когда отдала заказ, не ожидала такого эффекта: девушка позвонила и счастливым голосом сообщила, что бабушка обомлела – похожа на то, что было! А красиво как!..

Так случилось – Наташа развелась с мужем и теперь ждёт короля. Нет, не того, у которого полные карманы золота и драгоценностей. Того, кто умеет что-то «суперски» мастерить руками. Так, что в момент навалившегося несчастья прокормится сам, накормит своими умениями семью и непременно выкарабкается из нищеты. Но главное в нём – благородство души. То, что называется «породой». Он ни за что не обманет, не предаст. Наташа верит: если есть на то воля Господня – такой человек встретится ей. Не может не встретиться!

Обычное, не просветлённо-меркантильное, состояние Садовской – счастье. Среднестатистическое настроение примерно таково:

– У меня счастья – вагоны! Супердети, а скоро ещё и девочка-Варечка будет (внучка)! Классные друзья, и я всё больше и больше осознаю, насколько важно иметь много добрых, надёжных, позитивных людей вокруг! А ещё есть супермама и супербрат! И вообще – я по жизни необычайно везучий человек! Прямо сегодня за меня столько священников и просто друзей молилось! Даже не знаю, как это описать, но это реально чувствуется и помогает!

А может быть, верно: окружая себя позитивом, творя благо не ради славы или собственного материального достатка – добро и получаешь?! То самое, что непоколебимо, не сожрёт его никакое зло. Давайте попробуем стать благими! Вдруг у нас получится зажить счастливо?

*Артос – «квасной хлеб», над которым читается четыре Евангелия перед Светлой седьмицей. Освящается артос особой молитвой, окроплением святой водой и каждением в первый день Святой Пасхи на Литургии после заамвонной молитвы. Артос полагается на солее, против Царских Врат, на уготованном столе или аналое. После освящения артоса аналой с артосом ставят на солее пред образом Спасителя, где артос лежит в течение всей Святой седмицы. Его сохраняют в храме всю Светлую седмицу на аналое пред иконостасом. Во все дни Светлой седмицы по окончании Литургии с артосом торжественно совершается крестный ход вокруг храма. В субботу Светлой седмицы по заамвонной молитве читается молитва на раздробление артоса, артос раздробляется и в конце Литургии при целовании Креста раздаётся народу как святыня.

Автор: Людмила Лазарева


Автор:Людмила Лазарева