Музыка любви и гордости

Конкурс на создание самарского гимна длился три года. Почти полсотни работ было представлено на суд жюри, и вот, наконец, в декабре 2006 года Самара услышала звуки, неизбежно рождающие чувство гордости за родную землю.

Автором этой торжественной музыки стал известный самарский композитор, директор института художественного образования СамГПУ, профессор, заслуженный деятель искусств РФ, член правления Самарского филиала Российского фонда культуры Леонид Вохмянин.

Сегодня мы беседуем с ним о том, как родился самарский гимн, о любви к родине и о вечных человеческих ценностях.

- Этот конкурс - один из труднейших за всю мою творческую жизнь, - рассказывает Леонид Вохмянин. - Сколько я знаю гимнов, только три могу назвать интересными с музыкальной точки зрения: это, без сомнения, Александровский гимн, то есть гимн Советского Союза, это гимн Глинки, посвященный Москве, и Глиэра - посвященный Ленинграду. Для меня это были отправные точки. Я сам дал много вариантов - 25 или 26, и только один из них оказался действительно гимном. Остальные были, скорее, торжественной маршеобразной музыкой или волжской торжественной песней. Текст к гимну писался вдогонку - музыка здесь приоритетна, так как подразумевается исполнение гимна и без текста.

- Как можно охарактеризовать ваш гимн с музыкальной точки зрения?

- Мне представлялось, что российский гимн и самарский должны быть взаимозаменяемыми. Это потом вызвало шквал критики в мой адрес. Но я, как участник конкурса, три года был вынужден молчать и не имел права вступать в дискуссию. Я пробовал такой коллаж - играл одну строчку из своего гимна, вторую из Глинки, третью из Александрова, четвертую Глиэра. И они все логично сошлись. Хотя швы, конечно, заметны, потому что материал разный. Но по стилистике, по функциям эти четыре строки объединились в одно целое. Так я проверил, что мне действительно удалось выйти в академическое поле.

- Расскажите, пожалуйста, об авторе текста самарского гимна.

- Текст написал Олег Александрович Бычков. Я сразу должен сказать, что для того, чтобы написать текст гимна, надо быть не столько хорошим поэтом, сколько очень образованным человеком. Потому что это сжатая конституция Самарской губернии, которая должна поместиться в три куплета.

- А кто еще работал над гимном?

- Потом наши метания перешли в исполнительский цех. Сначала гимн начал учить хор СамГПУ под руководством А.И. Пахомова, потом стали вливаться другие коллективы - очень хороший хор СамГУ, затем хор оперного театра. Базой был симфонический оркестр Самарской филармонии. Звукорежиссерами студийной записи гимна были Валентин Сердобов и его дочь Елена Сердобова. Они еще до сих пор колдуют над сведением всех нюансов, потому что это дело очень сложное.

- Кто судил присланные на конкурс работы?

- Жюри было сформировано не из музыкантов и поэтов. Туда входили представители общественности из Самары, городов и районов области, эксперты приглашались из Москвы, Петербурга, Пензы. Шел еще и опрос по районам губернии. Всего три гимна были представлены на суд общественности. А потом выбранный гимн должен был быть юридически утвержден. Уже и в газетах написали - и похвалили чем могли, и обругали как умели, - и тут по второму кругу надо было пройти через утверждение. И мы с поэтом послушали еще раз, напоминает ли наше творение гимн России. А потом произошли вещи, о которых я даже и подумать не мог, - были внесены изменения в Закон Самарской области. Оказывается, это произведение не может быть искажено или каким-либо образом унижено - за это полагается административное наказание.

- Патриотические чувства вы испытывали, когда работали над гимном, или вы подходили к процессу исключительно как профессионал?

- Если вы будете сочинять гимн, у вас неизбежно появятся патриотические чувства, даже если до сих пор вы не участвовали ни в каких политических движениях, знать их не хотите и на выборы не ходите. А я прожил практически всю жизнь в Куйбышеве, теперь в Самаре, с 1948 года здесь, хотя родился в Амурской области. И город наш люблю. Мне хотелось сделать гимн более качественным, чем другие региональные гимны. Я их знаю мало, хотя говорят, что их более 30 или 40. То, что я слышал, мне казалось очень банально, эта маршеобразная ритмика, под которую можно идти и в сторону социализма, и в сторону капитализма, в любую, куда укажут, - бодреньким шагом. Мы же сделали более серьезную работу. Не хочется говорить о себе в превосходном стиле, но если бы меня не устроило то, что мы сделали, я бы не стал отдавать это на общественный суд.

Когда я работал над созданием гимна, я написал 25 вариантов, и всякий раз, доводя работу до последней ноты, я понимал, что это не гимн. И откладывал написанное в сторону. И снова ломал голову. Однажды написал очень хорошо. Но это получилась русская песня с волжским акцентом. А губерния у нас многонациональная, здесь живут и чуваши, и мордва, и татары, и другие народы. И вот им приносят русскую песню и предлагают под нее встать и торжественно молчать. Чисто русский фольклор не этичен по отношению к многонациональной нашей губернии. Вот те гимны, о которых я вам говорил, сделаны не по чисто русским законам. Это затеял М.И. Глинка, у которого было европейское образование и который в своем творчестве объединял российское начало и европейскую школу. И Бородин в “Князе Игоре”, и Чайковский в “Коронационной песне”, и Прокофьев в “Войне и мире” - они все работали в системе, которую установил Глинка. Чтобы музыка была именно российская, а не сугубо русская.

- А какая задача была ваша личная, когда вы писали эту музыку?

- Мне хотелось, чтобы человек под эту музыку встал и возгордился. Человек, который 30-50 лет проработал на моторостроительном объединении им. Фрунзе, например, на котором я тоже год работал слесарем-операционником. Ужасная работа, между прочим. Совершенно уникально, как люди там работают десятилетиями. Так что мне есть что вспомнить. Бычков написал, что крылья Родине давала Самара - я очень хорошо знаю, как эти крылья делаются. Потому что год ездил в полшестого утра на электричке до станции “Пятилетка”, отрабатывал 8-часовую смену, а вечером с семи часов начинались занятия в авиационном институте. Вот и задача у гимна была - чтобы человек, работавший на таком производстве, возгордился тем, что он это делал во благо своей Родины.

- Леонид Григорьевич, сегодня вы сами работаете с молодежью, преподаете. Скажите, вы разделяете мнение о том, что нынешнее поколение - потерянное?

- “Потерянное поколение” - так и в наше время говорили о молодежи. Но, говоря так, и тогда, и сейчас ориентируются на личностей, шатающихся во дворах и на улицах. Ведь во все времена - и при Николае II, и при Ульянове I, и при Сталине - обязательно была группа, которую потом стали называть группой риска. Мы же не видим тех ребят, которые сидят и работают. Мы видим определенных личностей, которые нам сильно надоели. И про них говорят - а вот мы такими не были. Мы-то не были, но вот рядом с нами в 60-е были такие же. Я только заметил, что моих сверстников, которые жили тогда очень вольно, сейчас уже нет. Потому что чрезмерная вольность по отношению к себе привела их к физическому кризису. Но в каждом обществе есть тина, которая на дне. И ее мы видим гораздо больше, чем тех людей, которые вкалывают. Поэтому я не склонен говорить, что нынешнее поколение потерянное. Хотя    90-е годы, конечно, развалили духовность. Знаете, что я заметил? В 90-е было мало детей, которых отдавали в музыкальные, художественные, хореографические школы. В советское время музыкальные школы считались составной частью воспитания. Ребенок из хорошей семьи обязательно учился музыке. Не было денег на покупку пианино - он играл на баяне. Потом в какой-то момент это все пропало. И вот в этом году мы проводили традиционный детский конкурс, и у нас неожиданно количество участников выросло в 3 раза. То есть три-четыре года назад детей начали отдавать в музыкальные школы. Значит, возникла потребность возвращать их в культурное пространство. Эта тенденция меня очень обрадовала. Не надо, чтобы все дети из музыкальных школ пошли в профессионалы, упаси Бог. Но если человек с музыкальным образованием станет банкиром или инженером, это будет совсем иная личность.

- Чтобы стать профессиональным музыкантом, надо обладать талантом. Вы, как человек, безусловно, талантливый и работающий с талантливыми людьми, как бы определили - что такое талант?

- Я бы не стал говорить о том, что я человек талантливый. Я сам за свою жизнь к себе привык. И смотреть на себя со стороны не умею. Есть такие люди, которые могут выйти из себя, посмотреть со стороны, восхититься и потом всем рассказать о своем величии (Улыбается). Я очень хорошо знаю такую породу. А талант - это самобытность мышления в той сфере, в которой работаешь, способность знать, что делаешь, и даже предложить что-то свое, по крайней мере, в композиции. Но талант - это еще не все. В любом деле много ремесленной работы. И что еще важно для профессионала - надо уметь оценивать конечный результат. Мне было приятно, когда на заседании правительства высказывались мнения по поводу гимна и человек, одетый в казацкую форму, сказал: “Это покруче, чем у Александрова”. Такие слова, конечно, “зацепили”, хотя я абсолютно точно знаю свои слабые места.

- А чему, по вашему мнению, надо учить сегодня молодежь, помимо профессии?

- Я считаю, что это система библейских ценностей, которые были и в коммунистическом учении, - надо учить быть человеком. Я иногда вспоминаю научную фантастику 50-60 гг. - Ефремова, Казанцева, Беляева, которые описывали космические путешествия, высадки на другие планеты. И там было так: вот высаживаются герои на какую-нибудь Альфу Центавра, и у них установка - на этой планете ничего нельзя трогать руками, ломать и крушить, потому что нельзя делать в незнакомом мире то, что может принести ему вред. Так вот, я хотел бы, чтобы человечество относилось к нашей Земле, возможности которой далеко не безграничны, как к какой-то планете в созвездии Альфа Центавра. Не надо тут пылить, ломать, выбрасывать всякую дрянь в реки, не надо стремиться, чтоб у каждого члена семьи было по три автомобиля, потому что на всех кислорода не хватит, не надо истощать Землю добычей полезных ископаемых. Надо жить интеллигентно - стремиться иметь только то, что необходимо. Для того, чтобы не ломали и не изувечивали, надо жить деликатно. Вот тургеневский Базаров говорил: “Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник”. Этих “мастерских” столько понастроили... Едешь на поезде - сожженные деревья, замусоренные просторы, какие-то бараки, какие-то заводы, которые давно не работают. Надо жить на Земле более бережно. У нас в школах преподается дисциплина “Экология”, но она прагматична, лишена нравственности. И не надо отделять молодежную правду от взрослой. У людей есть две национальности: есть люди, есть подонки. А все остальное - кто куда молится, на храм или на восток, или сколько кому лет - нет никакой разницы. Есть только добро и зло, и учить надо тому, чтобы победа всегда была на стороне первого.

... А гимн, может быть, будет звучать... Потом забудут автора, останется запись, а люди будут привычно вставать под звуки этой торжественной музыки...

Самара, рожденная

в сердце России, -

Народов Поволжья большая семья,

В веках своё гордое имя носила

Любимая наша,

                          Самарская наша,

Вовеки священная наша земля!

Объяты раздольной Самарской Лукою

Родные просторы, леса и поля,

Увенчана гор Жигулевских грядою

Любимая наша,

                        Самарская наша,

Вовеки священная наша земля!

Грядущей Победе в суровые годы

Самара надежные крылья дала!

Сильна и трудом, и талантом народа

Любимая наша,

                        Самарская наша,

Вовеки священная наша земля!

                 Вовеки священная,

                 Славься, любимая,

Славься, Самарская наша земля!

Автор: Ольга Кувичка